25 лет служения краеведению и Отечеству. Интервью главного редактора сайта «РОССИЙСКИЙ КРАЕВЕД» с главным редактором «МОСКОВСКОГО ЖУРНАЛА. ИСТОРИЯ ГОСУДАРСТВА РОССИЙСКОГО» АННОЙ ФИЛИППОВНОЙ ГРУШИНОЙ
В 2016 г. хорошо известный московскому и российскому краеведческому сообществу «Московский журнал. История государства Российского» отпраздновал свой 25-летний юбилей. Это событие было отмечено официально 6 октября 2016 г. на торжественном вечере, организованном редакцией журнала, эту юбилейную дату отметили и краеведы: 25 октября 2016 г. на 159-м заседании «Встреч на Никольской» главный редактор «Московского журнала» , член Совета МКО Анна Филипповна Грушина рассказывала о своем издании и принимала поздравления от СКР и МКО, сайт «Российский краевед» поздравил журнал и его главного редактора и разместил статью, посвященную юбилею. Теперь мы публикуем интервью А.Ф.Грушиной, которое в конце 2016 г. она дала нашему сайту.
Александра Геннадьевна Смирнова, гл. редактор сайта «Российский краевед», первый зам. председателя СКР и МКО (А.Г.) Здравствуйте, уважаемая Анна Филипповна! Мы рады, что у краеведческого сообщества появилась еще одна возможность поздравить «Московский журнал» и лично Вас с 25-летием. Совсем недавно вышел юбилейный номер журнала (2016. Октябрь. № 10), где собраны материалы, в том числе и Ваша вступительная статья, посвященные истории и сегодняшнему дню журнала. Наш сайт Союза краеведов России (СКР) и Московского краеведческого общества (МКО) благодарен Вам за согласие дать это интервью. Нам интересно услышать из Ваших уст ответы на некоторые вопросы, связанные с жизнью «Московского журнала», являющегося сегодня единственным в столице и одним из немногих в России краеведческих периодических изданий с такой богатой историей, изданием, перешагнувшим четвертьвековой юбилей. Может быть, Вы скажите несколько слов о том, как сформировался журнал, вспомните основные вехи его истории.
Анна Филипповна Грушина, гл. редактор «Московского журнала», член Совета МКО, Заслуженный работник культуры РФ (А.Ф.) Я с удовольствием прочитала на сайте «Российский краевед» статью о журнале, где его история описана во всех подробностях, где говорится о том, что задуман он был давно, еще тогда, когда началась перестройка. Разумеется, складывалось все по-разному, и не могло осуществиться в полном объеме все именно так, как было задумано первоначально. В итоге - получилось то, что получилось: «Московский журнал» отметил 25-летний юбилей. В 1990 г. вышло специальное Распоряжение тогдашней московской власти о том, что журнал будет издаваться при поддержке города. Начиналось все с Московского городского совета народных депутатов, потом были уже его преемники, но журнал неизменно поддерживался столичным руководством.
Разумеется, не всеми публикациями, которые прошли за эти годы в нашем издании, мы абсолютно довольны.
Если говорить об этапах развития журнала, то первое время это были еще и поиски, потому что, когда в 1990-е гг. начались социально-политические преобразования в стране, мы в них верили, очень верили. Казалось, теперь-то все будет меняться только в лучшую сторону. За наивность мы, естественно, поплатились, но, слава Богу, нам не в чем себя упрекнуть, против совести мы ничего не делали. В тот период редакцию просто накрыл поток статей. Это было замечательно, потому что люди открыли свои столы, заветные ящички. Многие вообще впервые стали осознавать и узнавать, откуда они, из каких семей, из каких сословий. Тогда это очень и очень интересовало и каждую семью, и общество в целом. Казалось, поток этот будет неиссякаемым. Это было первое заблуждение, потому что очень скоро поток иссяк. Оказалось, что не так уж и много прятали в столах: достойных журнального внимания мемуаров, воспоминаний оказалось меньше, чем можно было ожидать. Это не стало для нас ударом, но удивление вызвало. Мы испытали некоторое разочарование и задумались, что делать дальше.
Второе: очень много «хлынуло» в журнал авторов, которым казалось, что они непризнанные гении. С мнением редакционного коллектива это чаще всего не совпадало - и начались конфликты. Таким был второй порожек, об который мы споткнулись. Одним из выводов, в частности, стало следующее: мы не будем публиковать поэзию. Дело в том, что во время социальных потрясений и крупных катаклизмов в стране появляется очень много поэтов. Я никого не хочу обидеть, но это действительно так. Объяснить человеку, что он графоман, практически невозможно да и не гуманно. Проще отрезать - поэзию не публикуем. Мы ведь не такой большой и не такой толстый журнал , чтобы переварить все. Словом, таким был еще один этап становления журнала.
А.Г. На первых порах на страницах «Московского журнала» публиковалась проза, а потом Вы ее печать перестали.
А.Ф. Да, это так. С прозой случилось то же самое. Кстати, самые крупные разочарования были связаны именно с литературными разделами журнала. Оказалось, что рассказов, очерков, небольших по объему повестей, отвечающих тематике журнала, его стилю, которые мы могли бы публиковать, например, с продолжением, литературное сообщество много не рождало. Наш журнал всегда следовал и продолжает следовать историческому факту, а литературная проза - это ведь в любом случае, вымысел. Еще одно печальное открытие. Прежде шептались по кухням: советская власть не дает творческим людям раскрыться, нет возможности свободно высказываться на животрепещущие темы… Ну, вот, такая возможность появилась - где же яркие авторы?
В конце концов, мы пришли к выводу, что будем публиковать только мемуары, тем более что нас вообще всегда интересовала история повседневности. В этом мы краеведческому сообществу сродни. Видимо потому мы хорошо друг друга понимаем, быстро находим общий язык. Как вы занимаетесь региональной или, как ее еще называют, «малой» историей (на самом деле, она совсем не малая), так и мы фокусируем свое внимание на том же: нас интересует факт. Сейчас прослеживается такая тенденция: «большую» историю, «заказную» историю призывают заняться изучением повседневности, чем традиционно «ведало» краеведение. Уже появляются диссертации с уклоном на историю повседневности. Неудивительно: ведь это и есть самое подлинное, самое настоящее, из чего складывается страна - семья, личность, Малая Родина... Вообще у журнала такой девиз: «Наша история - это мы». Я, Вы, Александра Геннадьевна, все наши сотоварищи, наши дети, наше общество - это и есть наша история, которую мы и творим. И как мы ее творим - так по делам нашим и получаем. В будущем году будет отмечаться столетие Октябрьской революции, полным ходом идет осмысление того, чем для нас обернулись события 1917 г. Многотрудный процесс.
А.Г. Да, осмысление трудное. Гражданскую войну мы до сих пор не пережили.
А.Ф. Совершенно верно, до сих пор «красные» и «белые» не примирились. Но не случайно ведь такая огромная (и не такая уж неумная и «зачуханая»!) моя страна бросилась в революцию: видимо, не все было гладко в родном отечестве. Кстати, вот, еще один этап истории журнала - мы много занимаемся новомучениками и исповедниками Российскими, именно новомучениками и исповедниками. Почему? Потому что ко времени их прославления в 2000 г. очень мало было написано жизнеописаний, житий. Был понятен сам порыв поднять эту тему, было понятно, что надо это делать с точки зрения духовного возрождения страны. А потом оказалось, что разработанных биографий, восстановленных судеб не так уж и много. Вот этим занимался, например, протоиерей Николай Доненко из Крыма, который не так давно в Москве встречался с краеведческой общественностью.
А.Г. Да, 15 ноября Российское общество по изучению Крыма (РОПИК), региональное отделение СКР, воссозданное в Москве в 2011 г., провело одно из своих научно-просветительных мероприятий «Крымско-московские встречи-2016», куда как раз и был приглашен настоятель храма Покрова Пресвятой Богородицы в Нижней Ореанде протоиерей Николай Доненко - известный исследователь-крымовед, издатель, общественный деятель, один из главных в Крыму специалистов по периоду гонений Русской Православной Церкви в ХХ в. Он выступал с докладом на тему «Новомученики Крыма в 1920-1930-е гг.» и рассказывал о своих исследованиях в этом направлении.
А.Ф. Протоиерей Николай Доненко как раз был нашим автором с начала 1990-х гг. Московскими и российскими новомучениками чаще всего занимались сами храмы, монастыри, где служили эти священники, пребывали монахи. Со временем интерес к этой теме не в церковной, а в большой печати стал лишь теплиться. Совсем погаснуть ему не дали неравнодушные родственники, сохранившие семейные архивы (как, например, Амбарцумовы, Надеждины). Они возвращают нам память о своих родных и близких - для потомков, для того, чтобы история не повторялась. Мы в журнале любим эти семейные истории и предания, потому что мы вообще любим тему подвижничества - церковного, светского. Тема подвижничества или подвига, не побоюсь этого слова, которому хочется подражать, которому хочется следовать, который делает твою жизнь более осмысленной, исключительно важна, - она дает примеры! Попробуйте без примера воспитать общество, молодое поколение - ничего не выйдет! А примеров подвига в науке, технике, медицине, образовании, да вообще во всех областях нашей жизни несть числа. Об этом надо рассказывать. Вот так потихоньку складывался «Московский журнал» - тот, который мы имеем на сегодняшний день.
А.Г. Анна Филипповна, Вы перечислили те направления, те главные темы (именно главные - есть и другие, конечно), в русле которых работает журнал. Кстати, у «Московского журнала» есть и тематические приложения. Но помимо этого, есть ведь еще и книги, которые изданы Вами. Книги, посвященные подвижникам веры, Сергию Мечёву, в частности. Я знаю, что этим занимаетесь и Вы, и храм свт Николая в Кленниках на Маросейке, где служил протоиерей Сергий. Вы являетесь автором-составителем двухтомника «"Друг друга тяготы носите…" Жизнь и пастырский подвиг священномученика Сергия Мечёва» (М., 2012). За эту работу Вы были удостоены Премии памяти митрополита Московского и Коломенского Макария (Булгакова) в номинации «История Москвы и историческое краеведение». Идея этого труда, наверное, тоже возникла в процессе работы над журналом?
А.Ф. Конечно, хотя это - мое личное, но шло параллельно с журнальной деятельностью. Однако в жизни все взаимосвязано. Личность протоиерея Сергия меня очень привлекает. Святой праведный Алексий Мечёв, отец священномученика Сергия (это ведь вообще редкий случай: в один день прославили и отца, и сына), был городской старец, который жил на шумной Маросейке, «яко в пустыне». И это в самом центре Москвы, где грохотала конка, бегали экипажи, были пробки (нам сейчас кажется, что это только достояние современности - пробки на городских магистралях). Покровка, Маросейка были очень оживленными улицами. И вот святой праведный Алексий в этом шуме и грохоте стал утешителем страждущих людей, всероссийским батюшкой. Сын его Сергий принял сан уже после революции, то есть совершенно осознанно пошел на подвиг, на мученическую смерть за нас с вами, за спасение наших с вами душ. Старец Алексий говорил: «Сын мой будет выше меня». Я долго не могла понять эту фразу. Частично поняла, когда в 2000 г. в храме Христа Спасителя на Преображение зачитывали списки прославленных святых. Первым в числе новомучеников был назван Сергий Мечёв , следом - святой праведный Алексий. Это, конечно, буквальное толкование, но нет сомнения, что батюшка Алексий подразумевал под словами «будет выше меня» мученический подвиг своего сына. Подвиг мученичества вообще трудно объять, почти невозможно.
А.Г. Анна Филипповна, вот Вы рассказали, как задумывался журнал, как складывалась его структура, но ведь эта структура меняется: какие-то рубрики уходят, какие-то остаются, появляются новые. Это связано с тем, о чем Вы уже говорили: какие-то темы сами собой иссякают или, наоборот, возникают, - или у Вас есть некое целенаправленное видение, когда Вы ощущаете, что от чего-то нужно отказываться, что в данный момент и в будущем журналу нужны те или иные материалы, и надо непосредственно их искать, вводить какую-то рубрику новую? Или эти процессы идут параллельно?
А.Ф. Понимаете, скучно жить тогда, когда ты понимаешь, что всего достиг. Это самое печальное. Потому что, если дело твое живое, оно неизбежно будет претерпевать изменения. Более того, мы живем в таком, простите меня за штамп, динамично развивающемся обществе, что успеть за всеми процессами, в нем происходящими, нелегко. Оно постоянно посылает тебе новые вызовы, и для того, чтобы ты был понятен, для того, чтобы ты ответил хотя бы на какой-то один из вопросов, ты неизбежно должен меняться: что-то уходит, что-то приходит. Часто бывает, что неожиданно вдруг появляется автор, и такой именно автор, который как раз открывает рубрику. Так, например, было у нас с Николаем Веховым с Русским Севером: он ведет у нас эту тему последние 10-15 лет. Надо отметить, его материалы вызывают большой читательский интерес. В одном из номеров 2016 г. - публикация по чайному пути через Кяхту. Там такие детали, подробности, от бытовых: какой чай любили, до глобальных, государственных: как делались закупки, как все это доставлялось, какие артели в этой отрасли работали и т.д. На наш взгляд, это не менее интересно, чем освоение Севера в целом. Скажу так: я не считаю себя необразованным человеком - училась много, читала много, но я впервые именно у Н.Вехова прочитала, что Мурман (Мурманск) строили китайские рабочие. То есть уже в самом начале XIX в. у нас уже китайцы работали, это не сегодняшнее ноу-хау.
Возвращаясь к главному, еще раз повторю, что есть разные пути формирования структуры журнала: то ли автор появился, или какая-то тема просто иссякла, или вызовы современности - и появляются новые темы. К примеру: я сама не большой поклонник Серебряного века, но там творили уникальные личности, которые выходили или не выходили из своих туманных заблуждений, но, судя по откликам, читателям и эти люди, и это направление в творчестве интересны. Так появилась статья о Е.Г.Гуро - утонченной петербургской поэтессе, которую и саму мы сегодня совсем почти не знаем, и, уже тем более, ее творчество. У нас есть такая рубрика, которая периодически уходит и периодически возвращается, - «Забытое имя».
А.Г. То есть журнал живет своей жизнью, но при этом есть некая рука - коллективная и не только, которая его формирует, руководит процессом. А вот, скажем, портфель журнала как наполняется, откуда притекают новые авторы? Они Вас находят или Вы их ищете? Журнал популярен, очевидно, что статьи к Вам попадают и самотеком. А есть ли какие-то целенаправленные поиски авторов. Если да, то где?
А.Ф. Про самотек. Мы, наверное, тот редкий журнал, который внимательно относится к самотеку. Человек первый раз увидел где-то наш журнал, купил или ему привезли, прочитал и понял - у меня есть тема для этого издания. И он нам пишет. Нам часто задают вопрос: а вы берете статьи просто так? Берем, обязательно берем. Мы в этом смысле абсолютно не закрытое сообщество. Более того, мы любим, когда нам присылают статьи, если это осмысленный текст, если он в русле журнала. Так появляются авторы в разных городах: Пермь, Томск, Екатеринбург и т.д. Целенаправленно - да, у нас бывали такие порывы, когда, например, мы с Институтом истории РАН (тогда там еще был директором А.Н.Сахаров ) пытались подружиться. Они издали сборник к 1000-летию русской истории. (Кстати, меня это всегда удивляет: мы люди православные, не язычники, но русской истории, конечно, больше 1000 лет, и ограничиваться этими рамками смешно.) Мы с директором встречались по нашей инициативе, подготовили совместно номер. Одним номером все и закончилось, потому что особого энтузиазма сотрудничать дальше в Институте не возникло, да и нам не очень интересна, как мы ее уже называли, «заказная» история. Я тогда столкнулась с таким фактом. Некая инициативная группа хотела прославить А.В.Колчака в лике святых. Вероятно, они обратились с этим в Русскую Православную Церковь, а та, в свою очередь, в Институт российской истории РАН. Оно и понятно: А.В.Колчак - личность сложная… Могу сказать, что ход рассуждений наших больших историков по данному наисложнейшему вопросу, чему я сама стала свидетелем, меня просто убил. Историки могут сколько угодно дискутировать о путях Колчака-ученого, Колчака-военного, о его верных или неверных представлениях о будущем России, наконец, о зверствах армии Колчака в Сибири (кстати, наряду со зверствами и красноармейцев). Но походя разглагольствовать о подвиге святости никому нельзя. Он, этот подвиг, есть - или его нет. То же самое и с личностью Николая II. Сколько у нас царей прославлено? Вот именно. Свято властвовать еще никому не удавалось. И Николай II прославлен за подвиг мученичества, а не за государственные деяния.
Словом, мы случайно попали на кухню, запахи которой покоробили. И отодвинулись. Хотя отдельные сотрудники Института, А.Н.Боханов, например, стали нашими любимыми авторами. Поделюсь здесь таким наблюдением: хороший автор не живет бездумным атеистом. Такая вот история. Если человек умеет размышлять, углубляется в смыслы самого своего существования на этой земле, он неизбежно приходит к выводу, что есть некая высшая сила, собирающая цельную личность, направляющая ее. Соответственно, если просишь помощи на благое дело, ты ее получаешь, а если оно тебе только представляется благим - ничего не выйдет. Вот так и с журналом. Иногда ищем авторов целенаправленно, хотя, как правило, статьи не заказываем: у нас достаточно большой портфель. Однако если знаем, что именно этот человек профессионально владеет интересующей нас темой, тогда обращаемся именно к нему. Так у нас произошло с материалом о М.В.Ломоносове: его автор, М.Е.Лупанова из Санкт-Петербурга, ученая дама, очень скрупулезная, много занималась этой темой. Статья ее у нас написана в интереснейшем ракурсе. Мало кто помнит, что у М.В.Ломоносова в этом году юбилей: 305 лет со дня рождения. И мы в ноябрьском номере журнала дали статью о том, как почиталось имя величайшего сына России в разные эпохи: это почитание то угасало, то возрождалось; сколько было вокруг этого имени спекуляций, а сколько с ним связано подлинных интереснейших событий и фактов - М.Е.Лупанова это все обозрела. Получилось весьма познавательно, ведь Ломоносов, как и Пушкин, - наше все. Мы же по-разному воспринимали эту личность: в зависимости от эпохи, от веяний времени и даже, простите, от конъюнктуры, которой «Московский журнал» не занимается. Очень много приходит в редакцию предложений, которые нами не принимаются. И опять обиды. Впрочем, это естественно, любое издание переживает нечто подобное.
А.Г. Анна Филипповна, 25 лет - некий рубеж, хороший очень рубеж. Для любого издания это очень солидный срок. Как видится Вам будущее «Московского журнала», что в перспективе? Понятно, как главному редактору ближайшая перспектива Вам хорошо видна, а вообще - в целом? Есть, например, задумки каких-то больших перемен? Или же в следующем 25-летии сама жизнь подтолкнет, подскажет, куда двигаться и что делать?
А.Ф. Вы правильно совершенно сказали - именно сама жизнь подтолкнет и подскажет. Самое главное, что нам до сих пор самим интересно выпускать журнал, и мы убеждены, что успели сделать очень мало. Надо работать, работать и работать. Как только появляется самоудовлетворение - надо закрывать издание. У нас, слава Богу, этого нет, что дает надежду на будущее. Глобально что-то менять, скажем, концепцию журнала, мы не будем. Если мы 25 лет - невероятно сложных для нашего общества, с переворотами, революциями, а именно так мы оцениваем события 1991 и 1993 гг., когда каждый раз мы попадали под закрытие и каждый раз как птица феникс возрождались из небытия, понимаете, - если мы эти 25 лет удержали планку и не торговали своим кредо, то мы и дальше будем жить только так. Когда нас как-то пригласили на радиоэфир (не буду называть радиостанцию) и продиктовали, что и как надо сказать, я ответила: «Мы не торгуем своим кредо и не пишем его на заборе, а потому у нас с вами ничего не получится». Наверное, это было грубо, сейчас бы я просто вежливо отказалась, а потому сейчас прошу прощения за тогдашнюю грубость, но по существу ничего не изменилось. Так мыслим и живем.
К вопросу о будущем. У меня появилось потребность понять, кому я оставлю журнал, кто станет тем человеком, который продолжит мое дело. Потому что, чтобы мы не говорили, журнал наш - авторский. Хороший я или плохой редактор, но роль личности даже в малой истории никто не отменял. Как и 25-летие «Московского журнала». Сегодня я такого человека не назову, хотя совершенно не боюсь работать с яркими людьми, ищу их, тружусь бок о бок. Да, у больших личностей характеры, как правило, сложные, но это не беда. Важно другое: человек, который придет мне на смену, должен разделять концепцию журнала, органично влиться в издательский процесс со всеми отсюда вытекающими подробностями. Иначе это будет совсем другой «Московский журнал»…
А.Г. Он должен жить этим журналом, как живете Вы.
А.Ф. Если конкретно, то - да. Пока такой человек не появился на нашем журнальном горизонте, хотя у нас сейчас весьма обновился коллектив: пришли молодые профессионалы - и это радует. Надеюсь, что, если суждено будет, то такой человек в свое время появится.
А.Г. Наверное, опять речь о том, что сама жизнь не только что-то подскажет, но и в нужный момент организует. Видимо, просто этот момент еще не наступил.
А.Ф. Думаю - да. Я вообще не фаталист, но уверена: если чему-то суждено быть, то оно, если Бог даст, обязательно будет. Потрудиться только для этого надо.
А.Г. Анна Филипповна, у меня еще вопрос по поводу Ваших связей с краеведческим сообществом, связей очень тесных. Вы правильно подметили, с моей точки зрения (я это тоже так вижу), что у нас - у краеведов, у «Московского журнала» и его главного редактора - действительно общая почва, на которой мы стоим, общий интерес, общее мировосприятие. С краеведческим сообществом у Вас связи давние и очень активные. Помимо того, что сам журнал краеведческий по характеру и по существу, он и начинался как историко-краеведческий…
А.Ф. Он таким и остался.
А.Г. Да. Но кроме этого, есть еще и Ваше личное участие в краеведческом движении. Вы - участник многих мероприятий СКР, Вы - член Союза, Вы - участник и многих москвоведческих мероприятий и Вы - член Совета МКО. Можно вспомнить две конференции, посвященные утраченному московскому Златоустовскому монастырю, проведение которых в немалой степени состоялось по Вашей инициативе. Еще - статьи в журнале с московскими или общероссийскими сюжетами, чисто краеведческими, в том числе Ваши собственные, скажем, посвященные В.А.Гиляровскому, и на другие темы - это все Ваше личное участие в краеведении, в краеведческом движении.
В свое время проходили прекрасные «Вторники "Московского журнала"» в Центральном Доме работников искусств (ЦДРИ). Вы о них вспоминаете в юбилейном номере, да и многие москвичи их помнят до сих пор. Есть ли сегодня реальная возможность проводить подобные встречи с краеведами? Да, Вы регулярно принимаете участие в краеведческих «Встречах на Никольской», организованных СКР и МКО (они уже 20-й год проводятся). Там Вы презентуете очередные номера журнала или годовую серию. Краеведы Вас хорошо знают и журнал знают прекрасно, но может быть нужны целенаправленные встречи с общественностью московской, именно встречи главного редактора или встречи журнала? Возможно это возродить? Конечно, по-другому: в одну реку, как известно, не войдешь дважды. Но в принципе это возможно, это нужно журналу?
А.Ф. В принципе, возможно. Вообще журналу - хватило бы сил (!) - нужно все. Потому что встречи с живыми людьми всегда тебе подсказывают новые идеи, наполняют новыми соками твою жизнь, обогащают твое видение. Потом, Вы правильно сказали, мое участие в краеведческих мероприятиях, и за пределами Москвы, оно приводит к тому, что там я тоже нахожу авторов и открываю для себя удивительных людей. Так, например, случилось в этом году на Десятых всероссийских краеведческих чтениях в Великих Луках, где я встретила директора Музея почты В.А.Степанова - фантастическая личность, работающая бескорыстно, на идею. Таких людей мы в журнале ценим и дорожим ими. Когда человек пишет: «Можно я буду Вашим автором, сколько Вы платите?», я уже знаю, что он не будет нашим автором. «Вторники» наши в ЦДРИ были, возможны тогда, когда директором там была Ольга Васильевна Лепешинская - наша великая балерина, стоявшая у истоков создания ЦДРИ. Она вообще говорила, что в «Московском журнале» ее поняли, как нигде. С очерка о ней в журнале и началась наша дружба. Удивительная женщина с удивительной биографией, с невероятно нам созвучным миропониманием.«Вторники» в ЦДРИ - ее инициатива. При О.В.Лепешинской они были бесплатными для наших посетителей, для всех участников этих устных выпусков журнала. В этой аудитории мы говорили о переброске северных рек, о «философском пароходе»(о высылке в начале 1920-х гг. из страны философов) и т.д. У нас были, например, встречи с администрацией маленького городка Борисоглебска в Ярославской области, где возрождался Борисоглебский мужской монастырь. У нас пел хор имени Александрова, который тогда морально уничтожали, втаптывали в грязь, и они нас называли своим ангелом-хранителем. Трудно сказать, какие темы мы не поднимали: и проза, и поэзия, и большие люди, и большие проблемы. Об А.К.Толстом у нас было два или три выпуска устных, потому что он - тоже личность удивительная. И этот перечень я могу продолжать и продолжать… Потом, когда О.В.Лепешинская уже не была директором, начались большие преобразования. ЦДРИ разделился, новоявленные хозяева стали требовать денег - все умерло.
Сейчас, если возрождать, это будет уже другое что-то, но мы всегда готовы к возрождению. Просто надо подумать, в каком ключе работать «устно» сегодня, и еще: хватит ли сил, потому что тогда было начало 1990-х гг., и интерес к нам, к тому, что мы делаем, был чрезвычайно высоким. Сейчас он тоже большой, этот интерес, но, образно говоря, устоявшийся. В каком направлении идти снова на подмостки - надо думать.
А.Г. Как раз МКО с удовольствием бы такую инициативу поддержало, почему, собственно, я этот вопрос и задала (он действительно сложный, и по целевой аудитории, и по интересам читательским). Сейчас у Вас 40 с лишним тысяч тираж (!), и вроде бы не надо кого-то там специально завлекать-привлекать, но, зная Ваш журнал и Вас лично, я понимаю, что эта обратная связь для Вас очень и очень важна. Поэтому, если бы вдруг у нас такой проект получился, мы готовы к сотрудничеству, нам это было бы интересно. Это такая мысль на будущее.
А.Ф. Замечательно! Мысль хорошая.